В феврале этого года исполнилось 355 лет со дня избрания Патриархом Московским и всея Руси Иоасафа II и 350 лет со дня его блаженной кончины.

Период патриаршества Иоасафа II (10 февраля 1667 г. — 17 февраля 1672 г.) хорошо освещен в научной литературе. Многие знают, что до того он был архимандритом двух старейших и значимых монастырей своего времени — владимирского Богородице-Рождественского (1654–1656) и подмосковного Троице-Сергиева (1656–1666); принимал участие в Большом Московском Соборе (1666–1167) и в соборном суде над Патриархом Никоном. И хотя историки до сих пор спорят о степени личного вклада Иоасафа в те перемены, которые имели место в церковной жизни в период его управления, но его патриаршество всегда будет тесно связано с окончательным отделением старообрядцев от Церкви, усилением системы крепостного права, с принятием решения о неподсудности духовенства мирским судам, с правилом неперекрещивания латинян при обращении в православие, с разрешением священнодействовать вдовым священникам, с требованием обязательного обучения детей священников грамоте, упорядочением иконописания, восстановлением традиции произнесения проповеди за богослужением и многими другими значимыми деяниями, на которые мы до сих пор опираемся в церковной жизни. За 5 лет своего патриаршества Иоасаф II успел сделать очень многое. Обо всем этом достаточно написано. Но мало кто знает, что начал свое духовное служение Иоасаф простым игуменом малоизвестных тогда обителей новгородской, а ныне тверской земли.

Исторических сведений об Иоасафе сохранилось крайне мало. Одни из них из-за специфики исторических источников носят противоречивый характер, другие неотделимы от происходивших во 2-й половине XVII столетия церковных и политических изменений, третьи сопряжены с особенностями патриаршего служения того времени.

У нас нет никаких сведений о ранних и зрелых годах будущего Патриарха, о времени принятия им монашества. Исторические документы сохранили лишь его прозвище — «Новоторжец». О том, что Иоасаф был родом из города Торжка, сообщается П.М. Строевым в издании «Списки иерархов и настоятелей Российской церкви» (1877). «Новоторжским уроженцем» он назван и в книге «Монастыри и приходские церкви г. Торжка и их достопримечательности» (1903). В этом же издании упоминаются и вклады Иоасафа в Новоторжский Борисоглебский монастырь в период патриаршества, что косвенно может указывать на его особую духовную связь с Новоторжским монастырем. Например, в 1671 г. Патриархом в монастырь был пожалован ковер для проведения настоятелем церковных служб. Встречаются в литературе и сведения, что Патриарх Иоасаф в 1669–1671 гг. заложил в Борисоглебском монастыре церковь Введения во храм Пресвятой Богородицы. Но монастырский насельник иеромонах Илиодор — автор «Историческо-статистического описания Новоторжского Борисоглебского монастыря» (1861) — этот факт ставит под сомнение. Он указывает датой строительства церкви 1620 г., полагая, что в более позднее время при содействии Патриарха Иоасафа церковь могла быть возобновлена или украшена. Тем не менее, такой источник, как «Краткий летописец» г. Торжка, сохранившийся в Псалтири 1634 г., но записанный почерком 2-й половины XVIII в., описывая события предыдущего столетия, указывает на Иоасафа и как на строителя означенной церкви (1671 г.), и как на постриженника Новоторжского Борисоглебского монастыря. Когда состоялось поступление в монастырь и принятие монашеского пострига, источник, по понятным причинам, не сообщает. Но нам известно, что подвизался Иоасаф в монастыре до 1640-х гг., возможно, даже управлял им какое-то время.

Дальнейшая судьба Иоасафа была связана с «Бежецкого Верху Николы Чудотворца Онтоновым монастырем», который известен сегодня как Краснохолмский Николаевский Антониев. В том, что между этими двумя монастырями в лице их насельника могла существовать связь, нет ничего необычного: церкви и монастыри Торжка, как и Городецко (г. Бежецк) — центра Бежецкого Верха, где территориально располагалась обитель, — до середины XVIII в. находились в ведении Новгородской епархии. Однако игумен Анатолий (Смирнов), автор «Исторического описания Краснохолмского Николаевского Антониева монастыря» (1883), полагает, что Иоасаф подвизался несколько лет в Антониевой обители, поскольку назначение его настоятелем произошло по желанию братии монастыря: в 1646 г. о том «бил челом» в Москве монастырский старец Варсонофий (Вельяминов). В списке игуменов Николаевского Антониева монастыря Иоасаф указан отцом Анатолием под № 29 с римской цифрой «II», поскольку до него в XVI столетии монастырем уже управлял игумен с таким именем. Анатолий указывает, что по «Спискам» П.М. Строева Иоасаф II был поставлен в Патриархи, хотя сам Строев такую связь не отмечает. Как игумен Антониева монастыря Иоасаф установлен отцом Анатолием по документам монастырского архива без ссылок на источники. Дата настоятельства в монастыре определена конкретно, но также без указания на исторические источники (П.М. Строев определяет даты настоятельства 1648–1654 гг.). В несохранившемся Краснохолмском монастырском синодике 1685 г. за родом Патриарха Никона был указан род Патриарха Иоасафа. Известны также три царские грамоты, в которых Иоасаф упоминается как игумен Антониева монастыря: «Послушная грамота», данная монастырю в 1649 г. на «вотчину пустошь Еремино»; грамота 1654 г., данная относительно взноса за сбор таможенных пошлин на ярмарке у Спаса на Холму; грамота 1682 г., подтверждающая права монастыря по грамоте 1654 г. Делал ли Иоасаф II вклады в Николаевский Антониев монастырь, пока неизвестно.

Итак, взявшись в 1647 г. за управление Домом Николы Чудотворца Онтоновым монастырем, Иоасаф продолжил восстановление обители, начатое предыдущими настоятелями после 1616 г. Для этой цели средства требовались немалые: монастырь был неоднократно разорен в годы смутного лихолетья, вотчины монастыря опустошены. Было принято решение подтвердить и увеличить льготы монастыря относительно своего экономического села Спас на Холму (ныне г. Красный Холм). В селе ежегодно проходила крупная торговая ярмарка, которая давала приличный доход государственной казне и местному чиновничьему аппарату. Поскольку село было монастырским, то игумен мог просить право на сбор каких-либо пошлин в пользу обители. В данном случае речь шла о сборе таможенных пошлин с товаров и торговцев, что, бесспорно, должно было значительно пополнить монастырскую казну. В средневековье такого рода права были весьма выгодным доходным предприятием, потому многие, в т.ч. и градские воеводы, старались их заполучить. В 1654 г. Иоасаф испросил у царя Алексея Михайловича, чтобы окладная сумма за право сбора таможенных пошлин у Преображенья Спасова на Холму, ранее вносимая монастырем ежегодно в Приказ Большого Прихода и частично отдаваемая местным чиновникам, оставалась теперь в пользу монастыря. Удовлетворение ходатайства позволило восстанавливавшемуся монастырю получать дополнительные и весьма немалые средства на свои нужды. Получаемых средств хватило для возобновления Вознесенской церкви, все еще стоявшей после польско-литовского нашествия с разоренными престолами (перестроена в 1690-е гг., частично сохранилась).

По всей видимости, Иоасаф справлялся с восстановлением монастыря успешно, его настоятельство приносило видимые плоды. Возможно, что это и послужило причиной решения Патриарха Никона в 1654 г. возвести Иоасафа в сан архимандрита и перевести в Богородице-Рождественский монастырь во Владимире. Здесь он пробудет недолго. Уже в 1656 г. Иоасаф будет назначен архимандритом Свято-Троицкого Сергиева монастыря. Он даже не подозревал, что этим назначением был сделан первый шаг на пути к патриаршеству — к такому короткому, но запоминающемуся последнему служению.